Автор: Егорова Елизавета Михайловна, председатель приходского совета, ктитор храма Иоанна, пресвитера Оленевского.

На нашем сайте в разделе «Рассказы» публикуются живые свидетельства о чудесах и помощи праведного Иоанна Оленевского. Представляем Вашему вниманию очередной рассказ.

На 11 часов 24 ноября 2018 года был назначен «субботник». Священник о.Андрей (Фадеев) после благодатной проповеди благословил, и, в течение недели, мы стали собираться на такое долгожданное доброе дело. Реставрация кельи Иоанна Оленевского подходила к концу и надо было отмыть после ремонта домик святого старца.

Но… Как правило, трудности стали возникать на ровном месте. Ольга Михайловна уже целую неделю болела, Р.М-ну дети пригласили в Пензу посидеть с внучатами. Кто-то в этот день, как нарочно, работает, кто-то неожиданно заболел, отравившись в гостях конфетами. Поступило предложение перенести «субботник». Но я-то знаю: и в другие сроки враг так же будет «подставлять ножку».

Сын приехал из Москвы, Лена — тоже из Москвы (хотя теперь молитвами старца она уже живет и работает в Пензе) и я. Решили втроем потрудиться, сделать самое необходимое. Подъезжая к домику святого, увидели незнакомого мужчину. Он приехал из Пензы, прочитав на сайте приглашение на «субботник». Познакомились: его имя Иоанн. Он много чего рассказал о том, как его бабушка ходила к старцу за помощью. Об этом тоже надо будет написать.

Настроение поднялось: нас уже четверо, да Дмитрий-строитель. Он уже затопил печь. Стало тепло и уютно. Бабушка Оля, 80-летняя соседка напротив, предложила брать у нее воду, т.к. до родника святого старца ходить за водой довольно далеко, да в горку.

Для начала стали собирать дрова вокруг домика: обрезки досок и бревен, чтобы печку топить. Погода была пасмурная, ветреная, сыпала снежная крупа, но когда мы увидели подходивших оленевских прихожан, на душе будто солнце просияло. Вспомнилась то ли частушка, то ли прибаутка:

Нас четыре, вас четыре, мы запели вчетвером!
Неужели по четыре себе дела не найдем?

Вот и праздник! Много ли человеку надо для счастья?! Получилась великолепная десятка.

Заходя в домик Петр Васильевич хотел надеть себе маску:

— Мы все больные, но пришли, как бы вас не заразить кого.
— И правильно сделали, что пришли, а батюшка Иоанн любую болезнь исцелит, никого вы не заразите, — приглашая всех в передний угол, сказала я.

Настроение почему-то было такое восторженное, какая-то радость распирала меня, что я никак не могла совладать со своими чувствами и наконец начала:

— Я хочу рассказать вам, что произошло здесь, вот на этом месте вчера, когда я пришла посмотреть, как идут дела по укладке досок пола, — почти задыхаясь от волнения, продолжала я срывающимся, высоким голосом. Несколько успокоившись, продолжила. — Войдя в домик, поговорив с Дмитрием Николаевичем, я обратила внимание на то, что он какой-то не такой.
— Дима, ты какой-то странный сегодня, — всматриваясь в его лицо, спросила я, — «что-то случилось?».
— Да, случилось, рассказать?.
— Расскажи, конечно.

И вот, в это мгновение, еще не услышав от Дмитрия ни одного слова, сердце мое заколотилось, мурашки побежали по всему телу, появилось чувство нестерпимой радости, а на глаза навернулись слезы, так. Что я уже не вижу лица рабочего.

— Дима? Что? Что случилось? — слезы брызнули у меня из глаз.
— Е.М., я еще ничего не сказал, а у Вас уже глаза на мокром месте. С Вами-то что?
— Не знаю, сердце чует что-то. Что-то таинственное, невероятное.
— Ну Вы даете! Ну что, рассказывать что ли?
— Конечно, конечно, рассказывай», — сказала я тогда.

А в это время в келью, с охапкой дров, заходит сам Дмитрий Николаевич.

— Дима,я вот тут рассказываю о том таинственном явлении, о котором ты мне вчера рассказывал, но я что-то опять так волнуюсь, что никак не могу спокойно воспроизвести твой рассказ. Может ты сам расскажешь?
— Да ну, лучше уж Вы, — запротестовал он.
— Нет, нет лучше ты, лучше из первых уст.
— Да, да, лучше из первых уст, — поддержали меня все остальные.

— Ну, тогда начну не с того, что рассказывал Е.М., а раньше. Несколько дней назад, когда мы подготовили перерубы под пол и уже настелили несколько досок пола я отпустил товарищей, а сам задержался, заканчивая кое-какие дела. Подойдя вот сюда за инструментом, — он показал место между передним углом и голландкой, место ночных коленопреклоненных молитв Иоанна Оленевского, — я почувствовал необыкновенно нежный запах. Подняв инструмент я выпрямился и этот запах усилился. Я немного постоял, ни о чем таком не думая, наслаждаясь этим запахом и продолжил заниматься своими делами. Я потом, вспомнив об этом, подумал, что это какое-то церковное благовоние стояло за иконой. А вот позавчера, когда я снова остался один, продолжая работать, опять почувствовал на этом же месте тот таинственный запах. Назвать это запахом как-то язык не поворачивается, больно уж он тонкий такой, нежный, ни на что не похожий. Я надышаться не мог этим… «благовонием»…

— Благоуханием, — подсказал кто-то.
— Да, да, это слово больше подходит. Занимаясь своими делами, мне пришлось покинуть это место.
— Эх, зачем же покинуть, — опять вздохнул кто-то, это же «благоухание».
— Да я тогда не понял этого, подумал, это что-то за иконой стоит.

Все вздохнули сожалея, что он не так себя вел, как должно бы. А Дмитрий Николаевич продолжает:

— Мне потом так нестерпимо захотелось снова подышать этим воздухом… Почему-то. Я подошел на это место, но запаха не было, заглянул за икону, прощупал все места на этой полочке-божнице, но ничего не нашел. Запах исчез. Я обнюхал каждое бревнышко, а нюх у меня, как у собаки, но пахло только деревом и глиной от голландки. Я, как маленький, сожалея об утерянном, опустился на колени и пронюхал все бревнышки до самого пола. Но на полу только пылью пахло. Вот видите сколько мусора-то на полу?

Все молчали, не зная что и сказать, а Дима продолжает:

— За работой я забылся, нечаянно снова зашел на это местечко и остолбенел, предчувствуя что-то… Тот самый аромат, нежнее нежнейшего, но сильный, даже резкий, опять как-будто пронизал меня. Я дышал и не мог надышаться.

— А Вы знаете, Дмитрий Николаевич, что это за благоухание? Это, наверное, сам святой старец приходил проверить Вашу работу. Вот чего Вы удостоились.

— А ведь Вы, Е.М., тогда сразу почувствовали это, хотя я еще не начал говорить, а у Вас уже слезы брызнули.

Все как-то разом заговорили, после долгого молчания. Чтобы не растрачивать полученное состояние от рассказа, я начала молитву «Призывание помощи Духа Святого на всякое доброе дело». Все дружно подхватили. О!!! Как закипела работа. Как чисто мы отмыли келью. Правда это не в последний раз. В сенях-то еще ремонт продолжается, и на субботник или воскресник надо будет снова приглашать доброхотов.